Называется поспал рядом с довольно сексуальным "хозяином"... Проснулся спустя неизвестно сколько времени, ошалело хлопая глазами и разглядывая пустую комнату. Я тут один?.. А что я тут вообще делаю... Потянулся, сладко зевая, показывая неизвестно кому свои острые зубки. Покусать... Крови... Кровь.. Васька!.. Тут вспомнилось все же, почему вампир тут и почему он тут спал вообще. Его поранил какой-то котенок...
- И куда этот больной во всех смыслах идиот смылся?..
Голова немного кружилась, и в этой голове лениво так скользила мысль о том, насколько красивое тело у демона. Очарователен... Так стоп!! Резко помотав головой из стороны в стороны, шлепнул себя по щекам. Аййй... Дело в том, что вампиру снился довольно неприличный сон, в котором он с каким-то большим удовольствием отдался Ваське. Да не дождется... Ему? Да никогда...
Сомнение все же съедало "душу". Я же не хочу этого где-то в глубине души, а?.. Хотя удовлетворение легкое было. Тихо рыкнув, скорее от удовольствия, чем от злости, Дэв провел языком по своим пересохшим алым губам. А теперь где этот идиот...
Наблюдения доказали, что в комнате раненого нет. Тупица, выругался Дэв, поднимаясь с кровати и пытаясь распутать спутавшиеся во сне волосы. Я сколько спал?.. Взгляд в окно - темно... вечер. Время нечисти, приспешников Дьявола... вампиров, суккубов, демонов... Сильнее способности ночью. Ты поэтому ушел?.. Я понимаю, что у тебя заживление ран хорошее... А кровотечения внутреннего там не будет или еще чего?.. В медицине Кордэва не разбирался вообще... Ладно уж, перевязать он смог грудь, да и смутно вспомнить, чем обрабатывать раны... Похоже, этого хватило... Я убью тебя, Василий Кертис... Покусаю как минимум можно??
Надеясь, что с Васькой все в порядке и в то же время вдохновенно желая ему мучительной смерти, вампир тихонько насвистывал себе под нос какую-то мелодию, заплетая серебристые волосы в некое подобие косы. Обрезать их к черту... Посмотрел на себя в зеркало и фыркнул, подавив желание разбить его. Точно как девушка...
- А это что?..
Уловив носом легкий знакомый запах, вампир повернулся к двери, недоверчиво косясь на нее. Человек?.. Вау... Я поем... Облизнувшись, Дэв усмехнулся, и потянулся, подняв руки вверх. Хорошооо... Вновь сладкий зевок, и торопливо вышел из комнаты, теперь озираясь по сторонам. Найти по запаху... По шикарному аромату - человека...

>>>>> Летняя терраса

Выбраться впрочем, так и не удалось. Хотя, что уж тут удивляться. Василий явно сильнее Люсьена, причем, не только потому, что оцелот ослабел. В любом случае пребывание тут не кажется Люсьену свободным времяпровождением. Какая свобода там, где тебе не позволяют делать то, что ты хочешь. Ну не хочет аниото находиться сейчас в этом липком покрывале, не хочет никуда идти, почему его куда-то вечно таскают? Кстати забавно, что оцелот еще никуда не мог сам уйти… ну кроме как побродил по злосчастной площади и вышел к причалу, где его скромная прогулка, грубо говоря и завершилась. Ну, все равно, как так можно… вот лично Люсьен хочет передвигаться сам. Кто-нибудь его спросил на этот счет? Нет. Ведь за него и так знают все лучше.
Раздражало. Сейчас его свобода походила на мелкий песок, который легко уходил сквозь пальцы, правда если не зажать ладонь посильнее. Какое они имеют право отнимать у Сьена его право на свободу действий? Его забрали с острова, потому что не хотели оставлять одного. Глупость. Глупость. Глупость! Невероятно, что кот во все это поверил. Правда и раздумывать тогда особого желания не было. Люсьен привык жить один, ему было хорошо, разве если бы ему было плохо, он не подошел бы сам и не попросил забрать с этого острова?
А теперь его таскают из одного места в другое, чтобы снова потом унести. Один раз он ушел сам, и только потому, что захотел. Когда проявлял особую пассивность, его обязательно уносили, либо без сознания, либо вот в таком плачевном положении.
- Куда теперь?
Люсьен глубоко выдохнул через нос в плечо мужчины, грустно глядя на удаляющийся коридор. Из-за неудобного положения и огромного желания выбраться из объятий, коту показалось, что они шли очень долго. Это плохо, коридоры, коридоры, одни коридоры. А как возвращаться?
Впрочем, вскоре они уже зашли в какое-то новое помещение. Люсьена посадили на какую-то возвышенность и кот моментально среагировав, подтянул ноги к себе, ибо по другому сидеть было неудобно. Хвост весь заляпанный в крови нервно стучал об возвышенность, а кот бросил неловкий взгляд вниз, примеряясь далеко ли лететь, если он все же отсюда упадет. Голова ведь кружилась и болела, а сидеть он умел только на ветвях, без ущерба себе, ибо вокруг был куча таких же веток, за которые можно было зацепиться, если он вдруг неудачно потянется, если задремлет. Хотя, что значит вдруг. Сидеть на одном месте коту редко удавалось, и если уж так получалось, то он чувствовал себя в безопасности. А находиться на такой узкой возвышенности, на которой он вполне помещался, но постоянно обращал внимание, было неудобно. Шевелиться боялся, а не делать этого не мог. Позвоночник ныл, спина болела, и приходилось время от времени шевелиться, ибо все быстро затекало. Нервно передернув плечами, почувствовав, как Василий снимает с него рубашку, оцелот поднял взгляд. Ну, ничего себе, руки брюнета тоже были все в крови.
- Где это он так?
Сам Сьен не мог вспомнить, возможно, мужчина испачкался об него. Но, да не суть, в данный момент он весьма умело стирал с кота кровь, хотя как бы он не старался, раздраженные края ран все равно ужасно жгло. Да и опять, опять Люсьен почувствовал себя какой-то вещью.  Он отвел подавленный взгляд в сторону, позволяя делать Василию то, что он начал, пока тот не добрался до живота.
- Ну уж нет…
Резко переведя серый взгляд, мальчишка перехватил руку Васека. Судя по тому, что мужчина спускался сверху вниз, можно предположить, что такое скромное прикрытие в виде рубашки его не остановит. А кот не мог свободно себя чувствовать даже в полотенце, в комнате покрытой белым дымом. Да и вообще обнажаться перед кем-то это для кота из грани фантастики. А уж прикасаться к себе, Люсьен и вовсе не позволит.

Хватка получилась довольно крепкой, Люсьен сам от себя такого не ожидал. Как говориться, не хотел, но получилось. Хотя чего бы ему осторожничать, вдруг? Мужчина, что сидел перед ним, либо не замечал, либо не хотел замечать недовольства Сьена по поводу прикосновений, а уж тем более, кот не позволил, чтобы касались его там. В конце концов, что это за наглость, не просто облапать, да еще и там, где не положено. И Люсьена это смущало…
Впрочем, Василий решил не изменять себе и все сделать по своему, опять же не спросив, нужно ли это самому оцелоту. Да дайте ему реку, и он просто нырнет туда. Хоп! И он чистый. Ведь именно так он всегда делал. И признаться, способ намного чище, чем то, что сейчас проделывал мужчина. Может быть, если кот раньше бы тоже аккуратно обтирал себя тканью, то сейчас бы и не возражал, хотя бы понимая, зачем это нужно. А так как ткань для него непростительная роскошь, ибо единственное, что было, он все носил на себе, то и смысла в этом Люсьен не видел. И почему все это делает Василий. Аниото сам в состоянии позаботится о себе. Не в состоянии? Дайте ему день, и он все равно приведет себя в порядок. А излишние прикосновения к себе лишь раздражают. Кот бы отпрянул, или резко отодвинулся, но только возвышенность, на которой он находился, была все, же узковата для подобного.
- Да можешь ты уже посидеть спокойно несколько минут?!
Люсьен вздрогнул и затих. Он непонимающе смотрел на Василия, который сейчас…
- Он только что на меня крикнул?
Его мысли сейчас были похожи на косяк рыб, ровный строй которых распугало громкое слово мужчины, они сразу засуетились в панике и постоянно ускользали, когда Люсьен пытался поймать хоть одну. На самом деле, кота напугала подобная реакция, сердце неприятно екнуло, а хвост нервно прильнул к телу. Сам же кот находился в некотором оцепенении, пытаясь все же выстроить цепочку мыслей, которая должна была привести его, так или иначе, к простому…
- Да как он может!
Впрочем, как и обычный разговор, Люсьену естественно не привычно, чтобы на него повышали голос. Ну и что уж тут врать, такое впервые на его памяти. А вот сам брюнет, продолжая гулко рычать, не упустил момент и таки продолжил свое дело. Через секунду, оцелот уже падал на Василия, это было довольно неожиданно. Резко вздохнув, Люсьен еле успел подставить руки, которые тут же перехватил брюнет и, зажав их крепкой хваткой, развернул аниото спиной к себе. По позвоночнику пробежал неприятный холодок. Что-то заставило мальчишку насторожиться. На секунду ему показалось, что вернулось странное чувство страха, но он его тут же прогнал, отвлекшись на то, что делал брюнет. А в данный момент он уже добрался до паха Люсьена. Благо, что оцелот был спиной к мужчине и тот не видел как разгорелись его щеки смущенным румянцем, взгляд как-то беспомощно заскользил по сторонам, а сам аниото начал дергать руками, показывая, что не устраивает его подобное. Впрочем, как и все что с ним делали. Он отчаянно пытался стыдливо прикрыться хвостом, но вместо этого, хвостом завладел сам брюнет, начав и его оттирать от крови. О, сколько ощущений… Люсьен зашипел, еще раз дернув руками. Во-первых, против шерсти гладить, только кота злить, во-вторых, хвост у Сьена очень чувствителен.
Оцелот часто задышал, казалось, ему не хватает воздуха. Наконец, Василий прекратил свое действо, которое смешало внутри мальчишки гамму чувств и раздражение, и злость, и крайнее смущение… И Люсьен потерялся, не зная как ему реагировать. Когда мужчина, отпустил его руки, оцелот пару секунд сидел без движения, казалось, приходил в себя, пытался разложить весь коктейль на составляющие, но, так не добившись результата, он резко ударил локтем Васеку в живот и рванул с места к двери, по пути схватив с пола рубашку и накидывая ее на себя, чтобы хоть как-то прикрыться…

Что ж, побег не состоялся. Люсьен не понимал, по какой именно причине. Возможно, он сам виноват, и подбежав к той стене, через которую они вошли, кот не увидел выхода. Точнее он был перекрыт. И Сьен  на секунду замерев, уставился на нее как баран на новые ворота. Да, уж…. Двери то он открывать не умел. Не помнил, как сие делается, а время на раздумывания не было. Тем более что Василий ему не предоставил такой роскоши…
Услышав за спиной странное рычание, Люсьен обернулся, как раз вовремя чтобы заметить, летящее на него тело, которое моментально пригвоздило его к полу. Признаться, подобный рык заставил кровь стыть в жилах. Почему? Возможно страх пред неизведанным. Люсьен не слышал подобного рычания, ни один дикий зверь не издает подобного звука, впрочем, остров – не его дом. Тут он встретил еще одно животное, там на площади, которое тоже издавало странный, незнакомый для слуха Сьена звук.
Полностью выпустив воздух из легких, от такого неслабого удара, мальчишка вскрикнул, почувствовав укус в шею. Зрачки резко сузились, мышцы тут же заныли, но кровью не пахло. Может Сьен вскрикнул, потому что испугался, а не потому что было больно.
Люсьен оторопело перевел взгляд на мужчину, такое чувство, что перед ним стоял совершенно другой человек, другое существо, стоило Люсьену отвернуться завладевшее телом брюнета. Зрачки Василия сузились до щелок, он легко поднял мальчишку, который даже дышать забыл в оцепенении от увиденного, и уложил его на кровать, предварительно перевязав спину опять этой проклятущей тканью. Все же добился своего.
Люсьен сдавленно выдохнул, бросив беспомощный взгляд на дверь. Убить мало того, кто придумал эти перекрытия. Вот сейчас кот хотел покинуть комнату как никогда раньше. Все?  Замотал его тело в ткань, доволен? Теперь отпусти!  Вот примерно этим руководствовался сейчас аниото, поэтому снова дернул руками в попытке освободиться. Но вместо так желаемой свободы действий, он лишь ощутил сильный удар по своей самоуверенности, все его попытки были тщетны, как волны, которые он видел, бились об корабль, так и не в силах его накренить, так и хватка Васека казалось вовсе неразрушимой. Так что Люсьен чуть не застонал от собственной беспомощности. Вдобавок ко всему, еще и развернули, укладывая на живот. За что, конечно, большая благодарность, ибо на спине лежать больно. А с другой стороны, быть спиной к такому существу, это надо быть полностью безумным. 
Почувствовав теплое дыхание на шее и легкие укусы, Люсьен замер в тревожном ожидании, он обескуражено смотрел в никуда, прислушиваясь к тому, что творилось с ним, ведь он этого не видел.  Широкая ладонь мужчины мягко прошлась по спине и ниже, заставив мальчишку жарко выдохнуть и непроизвольно вжаться в поверхность на которой он находился. Сердце учащенно забилось, дыхание стало поверхностным и нервным, губы вечно пересыхали, а головная боль и лихорадка снова отошли на задний план, позволяя Люсьену сконцентрироваться на проблеме поважнее. Даже то, что он снова остался без одежды не сильно-то волновало.
- Пусти!
Прошипел оцелот, дернув руками, что есть сил. Ну, сил то собственно и не было, да даже если бы и были, то это просто крупица в песочнице Васека. Нервно дернувшись от прикосновения к своему телу, мальчишка попытался отстраниться, что в принципе не получалось, поэтому, сделав усилие он приподнялся на колени, стыдливо прикрывшись хвостом и потянул руки на себя, стараясь высвободить их из железной хватки Василия, которого теперь он мог видеть, исходя из своего положения, хотя, тут стоило задуматься. Когда он не смотрел ему в глаза, не было так … не по себе.

Впрочем, как и следовало ожидать, эффекта от подобных дерганий никакого не последовало. Он не высвободил руки, а наоборот почувствовал, как сильные пальцы Василия сильнее сжимают его запястья. Было почти больно, кажется, еще немного давления и кости раскрошатся на острые осколки.
Краем глаза, мальчишка заметил, как брюнет ни слова не ответив, легко переместился ему за спину. А вот это уже не хорошо, ни поцарапать, ни зубами не вцепиться. Люсьен с остервенением дернул руками, не теряя надежды, все же вырваться, но почувствовал прикосновение пальцев к своему животу замер. Все тело напряглось, судорожно реагируя на каждое прикосновение, он не мог вспомнить, случалось ли с ним подобное, да и представить не мог, что повлекут за собой подобные действия, но стало почему-то сильно не по себе. Память начисто отказала, уступив место панике и нарастающему страху. Он нервно облизал губы, понимая в какую сторону движется рука мужчины.
- Нет уж...
Снова зашипел мальчишка, начав с силой дергаться и уходить от мужчины, хотя тот уже тепло обхватил его член пальцами. Зачем он это делает? Для чего? С какой целью? Люсьен не понимал, он и представить себе не мог, что кому-то понадобиться прикасаться к его мужскому естеству. Щеки снова всполохнули розовым. Серые глаза стали влажными, когда мужчина начал ласково водить по чувствительной плоти, заставив мальчишку дрожать от напряжения.
- Пусти…
Повторил Люсьен чуть громче, голос его дрогнул. Руки начали затекать от такой хватки, кончики пальцев покалывало, а все тело непроизвольно уходило от прикосновений, как-то ненормально на все реагируя. Ему казалось, что разряды исходили из пальцев Василия, стоило им соприкоснуться с его кожей. Наконец брюнет отпустил его член, подняв внутри бурю странных ощущений, приятных, но странных и пугающих. Теперь ладонь мужчины снова заскользила по телу оцелота, погладив спину и спустившись ниже к ягодицам. Люсьен снова замер, рваное дыхание все чаще и чаще срывалось с губ, казалось, нагревая прохладный ночной воздух в комнате. Небрежно откинув хвост, которым Люсьен так отчаянно старался прикрыться, Василий коснулся тугого колечка мышц. Оцелот громко вздохнул и подался вперед, отпрянув от пальцев, непроизвольно сжался, от мягких поглаживающих ощущений, его мышцы, будто стали каменными, вряд ли смогут пропустить хоть что-то.
- Пусти же
Уже вскрикнул Люсьен, понимая свое беспомощное положение. Что-то скользнуло по одному бедру, обвившись вокруг ноги словно змея, и потянуло в сторону, заставив кота чуть припасть, лишь сильнее прогнувшись в спине, больше подставляясь брюнету. Нервно сглотнув, Сьен снова опустился животом на постель, уходя от рук мужчины, полагая что так Василию будет неудобнее к нему прикасаться, да и прохладная ткань, что накрывала возвышенность, остужала пыл, что на миг возник внутри котенка. Если у Василия хватит ума перевернуть мальчишку, Люсьен не раздумывая вцепиться ему в горло.

Видно, то, что Люсьен полностью опустился, тоже не помогло. Даже хуже, это ни капли не смутило Василия, и не создало никакой преграды для его действий. Ему даже не пришлось переворачивать Люсьена. Очень жаль, все, что ни запланировал мальчишка, чтобы получить хотя бы один шанс себя освободить пало прахом. Это нечестно, даже смертнику дают право на последнюю волю и желание. Ну, оцелот же не смертник, хотя все это ужасно походило на казнь. Только тут палач не счел необходимым, хотя бы слово вставить в происходящее. Точнее позволял, но жестко игнорировал. Это было обидно. Ни сделать, ни докричаться. Кажется, в прошлый раз говорилось, что Люсьен не чувствовал себя так беспомощно никогда. Вот пожалуйста, никак он не мог подумать, что все будет и того хуже.  Взывать к тому, кто тебя не слушает – пустая трата времени.
Люсьен нервно оглянулся через плечо, наблюдая, как соскользнувший с его бедра хвост обвился вокруг какой-то штуковины и о чудо, деревянное сооружение открылось. Очень удобная вещь, кажется, это называется …ящик? Нет, что-то более изящное. Хотя почему в принципе такая мелочь волнует Люсьена? Над его телом хотят надругаться! А он пытается вспомнить, как называется эта гладкая деревянная штуковина. Оцелот снова беспомощно дернул руками, заметив, как брюнет достал какую-то емкость. В ней было что-то цвета утреннего неба, когда солнце начинало вставать… только вот зачем это ему?
- Пусть он выпьет и отравиться…
Тихо молил про себя мальчишка, продолжив дергать руками. В конце концов, его держат в странном положении, нагим, да еще касаются там, куда вообще стыдно руками прикасаться, тогда может он хочет еще и напоить Люсьена какой-то дрянью?  Четко определив, что пить он ничего не собирается Сьен продолжил свое нелегкое дело, которое скоро будет отточено у него до профессионализма. Да, продолжил дергаться. Примерно еще какие-то несколько секунд, пока не замер, почувствовав, как что-то липкое льется на его поясницу. Неприятно стекает по бокам, между ягодиц, а запах! Знаете, бывают такие запахи, от которых просыпается чувство голода, или может, успокаивают, или наоборот бодрят…а этот, этот резкий запах ударивший мальчишку по носу вызывал совершенно странные ощущения. Кажется, снова будил то, что успокоилось внутри Люсьена совсем недавно.  А это коту не очень нравилось…
- Н-не надо…
Выдохнул мальчишка, чувствуя, как брюнет вновь поднимает его бедра. Широкая ладонь снова заскользила по пояснице,  размазывая эту тягучую, пахучую жидкость по его телу, причем везде, а особенно там, где бы Люьен предпочел, чтобы его не касались. Запах проникал через нос прямо в сознание, казалось, расслаблял и делал оцелота более пассивным и безразличным к своему телу, но кот все же отчаянно пытался собрать свою разбегающуюся роту мыслей и сил и таки выплеснуть это все, может хоть тогда будет эффект? Он нервно дергался каждый раз, как пальцы мужчины проходили по тугому кольцу мышц. Зачем  он это делает?
- Ааа – Люсьен громко вскрикнул, почувствовав, как брюнет грубо вошел в него пальцем. Это было больно, тупая боль разлилась по всему кольцу мышц, проникая по спирали вглубь тела. Из глаз брызнули слезы, казалось, окаменелые мышцы просто прорвали. Он и не заметил, как начал рвано выдыхать, а сердце забилось еще чаще, гулко отдавая в голове, а вот сейчас, когда по телу разлилась еще и такая боль, удушье проявилось сразу. Это не было похоже ни на что, ни на боль от ран, ни от ударов, но все равно показалась Люсьену знакомой. Тело обычно помнило все, поэтому оцелота начало мелко потряхивать, он  громко вскрикивал, чувствуя, как мужчина с силой нажимает на мышцы кольца, растягивая их, начал дергаться, шевелиться, двигать бедрами, пока не соскочил с пальца, вновь сжавшись, показывая, что покорно лежать он не собирается..

Значит и то, что Люсьен соскочил с пальца, тоже не смутило Валисия и таки не стукнуло ему в голову, что мальчишка не хочет, чтобы он продолжал, чтобы он не затевал. Но, видно брюнету было с высокой колокольни на слова и сопротивления оцелота. Хотя он все же ни рыкнул, ни разозлился, ничего подобного… что, кстати, не меньше пугало.
Он почувствовал, как  мужчина жарко дышит ему в шею, вызывая волну мурашек, снова покусывает, оставляя легкие следы от зубов на коже, слизывает слезы. Да он еще и издевается!
- Отойди – глухо прошипел Люсьен. Глаза снова стали мокрыми, а капли легко стекли по начерченным солоноватым дорожкам. Было как-то обидно, что ли?  И неприятно…к нему так прикасаются, что становиться стыдно. Закричать бы, позвать на помощь, чтобы кто-то пришел? Но тут идея встала с очевидным носом к носу, что придя, кто-нибудь застанут его в таком вот неприличном положении. Хотя на самом деле, Люсьену такая мысль в голову не пришла. Он ведь никогда не звал на помощь, не знал, что так вообще можно.
Сьен бросил испуганный взгляд через плечо, хотя в такой ситуации ему лучше вообще не смотреть, но тогда появляется нереальное напряжение, ты же понятия не имеешь, что там делает мужчина за твоей спиной, и это тихо сводит с ума.
Аниото нервно сглотнул. Опять эта ткань, зачем она ему? Зачем она ему тут? Ведь все раны перевязаны! Что он собрался с ней делать? Всем сознанием мальчишки овладела паника, ему было трудно дышать, сердце колотилось, выдавая бешеный ритм. Но оказалось, Васек лишь хочет облегчить себе жизнь. Оно ловко перехватил руки мальчишки этой тканью и привязал к одному из столбов, что окружали возвышенность.  Даже непонятно, радоваться или огорчаться. С одной стороны ткань можно порвать, если дотянуться когтями. С другой стороны, Василий теперь обрел свободу действия, когда не надо было держать мальчишку на вытянутую року, ведь тогда движения были ограниченными, а сейчас он хоть гулять по комнате мог, пока Сьен был обездвижен, чем кстати только наращивал нервозность котенка.
Люсьен мягко коснулся пальцами гладкой поверхности балдахина, замерев, чувствуя как мужчина прикасается к его напряженному телу, скользит по ягодицам, все время заставляя дергаться. И снова мальчишка вильнул бедрами, когда брюнет прикоснулся подушечкой пальца к кольцу мышц, но в отличие от прошлого раза он скользнул внутрь легко.  Казалось, с легким толчком пустив невидимый шар внутрь тела, который застрял где-то в животе, вызывая странные ощущения, распространяя волны мурашек. Он чувствовал, как палец проникает в него поступательными движениями, это было странно. Внизу живота все начинало гореть, мальчишка не понимал, что с ним происходит, прислушиваясь к ощущениям.
Вторая рука Василия снова легла на член, мягко обхватив его теплыми пальцами, Люсьен покраснел. От какой-то безысходности кот снова дернул руками, но они были туго привязаны к столбу, а что если навалиться всем телом? Люсьен резко подался назад, желая порвать ткань, неосознанно двинув бедрами навстречу Василию, когда он решил добавить к первому пальцу второй…
- Ммм – Люсьен громко простонал и зажмурился. Сердце екнуло, по телу снова пробежала  волна боли, а очередные слезы стекли по щекам. Пальцы неприятно скользили внутри, растягивая мышцы, изредка задевая что-то внутри мальчишки, от чего было странно приятно. Приятно когда легко касались и то, это заставляло котенка сжиматься и отпрянуть. А Василий то и дело старался коснуться этого с каждым толчком пальцев, немного грубо, но при каждом прикосновении сердце екало, а дышать становилось трудно, а что будет, если сильно нажать? Случится что-то неприятное, определенно, ибо Люсьен уже чувствовал, как жар внизу живота был невыносим. Он старался глушить стоны, подавливая их внутри горла, заставляя себя не обращать внимания на то, что мужчина делал с его членом, лишь сильно впив когти в мягкое дерево столба.

То, что сейчас проделывал Василий, казалось ужасно знакомым…
- Прекрати
Жарко выдохнул Люсьен, еле сдерживая стон, почувствовав,  как его член напрягся… еще немного времени, чтобы жар внизу живота мальчишки смог врываться на свободу. Мысль об этом, честно говоря, пугала Люсьена, заставляла смущаться и стыдиться самого себя. Щеки снова всполохнули красным, ко всему списку можно отнести и довольно странное положение его тела, и стоны, которые он старался глушить, но делал это довольно неумело, изредка пропуская их в ночную напряженную атмосферу комнаты и странное возбуждение от прикосновений пальцев мужчины внутри себя и терпкого запаха розовой жидкости.
- Это неправильно, так не должно быть…
Сьен прикрыл глаза и коснулся разгоряченной щекой руки, он и не заметил, как все его тело покрылось испариной, от нервов, напряжения, екающего сердца. Дыхание было шумным, кажется только его и было слышно, изредка прерываемого короткими всхлипами и стонами, вот и сейчас, Люсьен жарко выдохнул, стоило пальцам мужчины покинуть его тело. Показалось, но стало прохладно и оттого неуютно, мальчишка дернул бедрами, не понимая, что сейчас произошло. С одной стороны он был рад, что все закончилось. А закончилось ли? Прекратив терзать тело Сьена изнутри, Василий продолжил ласково поглаживать его поясницу, бедра, ягодицы, легко скользя из-за этой розовой дряни, что он вылил на него. Люсьен глубоко вздохнул и слегка опустил голову, если все закончилось, то в чем был смысл? Зачем было ставить его в такое положение, игнорировать, связывать, лезть ему внутрь… Огорчало больше то, что Сьен уже когда-то проходил через подобное, но понятия имел зачем это все нужно. Чтобы поиздеваться, скорее всего…Но видно рано радовался…он нервно сжимался, каждый раз когда пальцы брюнета дразнящее касались края приоткрытого кольца, пока…
- Ах – вскрикнул оцелот, низко прогнувшись в спине, Василий снова принялся за старое, и снова боль. Казалось, он только что его чуть не порвал, пальцев определенно стало больше и трудно поверить, что всего на один. Но это было еще не самое страшное. Он наклонился к шее, мягко укусив, слизнул очередные слезы с щек, наконец отпустил член мальчишки, мягко потер поясницу и грубо вошел в него легко раздвинув ягодицы. 
Люсьен задержал дыхание,  зрачки резко сузились и  вновь расширились до невероятных размеров. Дыхание как рукой сняло, а из горла не вырвалось ни звука. Слезы брызнули из глаз, все тело обхватила неприятная волна, которая иглами проходила сквозь него, оставляя неимоверные впечатления, Люсьен напрягся, когти с остервенением проскользили по столбу, оставляя полосы на гладкой поверхности, сам же Сьен предпочитал не шевелиться, полагая, что так будет не настолько больно. На его счастье, Василий тоже замер, свое сердце мальчишка услышал не сразу, оно гулко билось, ударяясь об грудную клетку, запахло собственной кровью. Кольцо неприятно саднило. До сознания, наконец, дошел смысл  действий брюнета. Все просто… над Люсьеном надругались. Простое изнасилование, только Сьен не понимал за что, сам-то он никогда так не делал, чтобы это можно было считать местью. А сейчас его сделали девушкой, у него конечно женственные черты лица и характер довольно мягкий, о котором догадаться он и повода не давал, что бы принять его так вот буквально? Все это просто удовлетворение животных потребностей Василия.
Оцелот тихо вскрикнул, когда брюнет начал двигаться, он жестко терся об порванное колечко мышц, но та жидкость смягчала все движения. Было тяжело, мужчине и так было узко внутри, так еще и мышцы Люсьена непроизвольно сокращались, сжимая член мужчины. Резко вскинув хвост к шее Василия, Сьен обвил его вокруг и начал размеренно душить, увеличивая давление.

На что способен зверь, доведенный до отчаяния? Нельзя загонять диких зверей в угол, они обязательно кинутся, зарабатывая свой последний шанс, чтобы впившись клыками в нежную шею противника, отбить свободу или же победу. А что остается Люсьену, которого не просто загнали в угол, надругались, так еще и связали, буквально пресекая любую попытку на освобождение собственной ценной персоны, которая дешевела прямо на глазах, с каждым новым толчком, освежающий сознание болевым потоком. Люсьен проиграл – да. Проиграл еще тогда, когда пришел на ручей, но почему-то не желал мириться с этим. Но он бы пришел на ручей. Проиграл когда потерял память, когда очнулся в пещере за водопадом? Но если это судьба, то что, черт возьми, он натворил в прошлой жизни? И что же теперь, извиняться перед всеми за свое рождение?
Люсьен не хотел чтобы Василию было приятно. Если будет он придет еще раз и еще и еще… Что может быть проще, чем прикинуться бревном, а еще лучше потерять сознание и не видеть собственного унижения… Но стоны сами вырывались из груди, перекрывая ночную тишину, разрушая хрупкую паутину интимности, что сплел тут Василий. Когти неосознанно впивались в столб. Приятно и мягко входя вглубь. Чудесная вещь, использовать бы ее потом как точилку для когтей. Потом? С чего оцелот взял, что вообще будет потом? Это потом может и не наступить для Люсьена, мир просто взял и перевернулся, лишь увеличив в коте чувство подавленности и какой-то обреченности.  Жаль, что не рухнул вовсе. Тогда можно было отдаться с легкостью перманентной тоске и тихо гнить изнутри, изводя себя, пока сердце не перестанет болеть и в один прекрасный день, Сьен просто не проснется.
- Ммм – оцелот резко подался  на балдахин, желая соскочить с Василия, но обхватить его так и не получилось, руки были привязаны весь неудобно. Мальчишка сильнее прогнулся в спине, зажмурившись, сильнее  сжал хвост на шее мужчины. Он не хотел его задушить, или сломать такую сильную шею своим хвостом. Да сил в Сьене и сопротивляться-то не было…он просто надеялся, что с таким темпом и учащенном дыхании, Василию нужно много кислорода, а если будет удушье, он наверняка остановится.
Сьен очень чувствителен, нельзя касаться его члена вовсе, ему нужно совсем немного времени, чтобы кончить, почему же Васек вечно норовит к нему прикоснуться. Второй же рукой он мягко проскользил по пояснице, приобнимая, фиксируя тело мальчишки и новый толчок. Из глаз снова потекли слезы, коту казалось, что его разрывают изнутри. Какое несчастье, что он не может сейчас перекинуться в оцелота, дело нескольких секунд, зато Василий бы просто порвал его внутри, началось обильное кровотечение и хоп, кончились несчастья мальчишки. Но опять же…сил-то нету.
Люсьен тихо всхлипнул, он уже не стал рычать, шипеть, говорить, чтобы его отпустили, зачем? Василий заинтересован только в удовлетворении своих потребностей, а это никак не сходиться с тем, чтобы отпустить Сьена.
- Ах – жаркое дыхание шумно раздавалось в комнате,  тело Люсьена непроизвольно сжималось, образуя преграды из мышц на пути Василия, но он их с легкостью рушил, причиняя не слабую боль. Толчки становились все быстрее, двигаться стало легче, но Люсьену от этого приятнее не было ни на грамм, он лишь ждал, когда Василий закончит. Сам же он мог выплеснуть энергию в любую минуту, но о том, что можно получить удовольствие от этого процесса, он не имел никакого понятия. Все тело трясло крупкой дрожью, в подушечки пальцев заносились щепки из продранных его когтями полос на столбе, но все это было ничтожным по сравнению с волнами, охватывающими тело мальчишки.

Кажется, тело оцелота расслабилось, настолько насколько было возможно, насколько позволяло сознание, борющееся с фактом того, что над ним сейчас просто надругаются. Точнее уже делают это. Казалось, тело само принимает решения, поддаваться ли на действия Василия или все же продолжать строить из себя неприступную стену, которую на самом-то деле уже давно взяли. Грубо и с войной…
- Нннн – Люсьен крепко стиснул зубы на собственной губе, прокусив ее до крови. По подбородку потекли рубиновые капли, капая на ткань. Хрупкое тело мальчишки легко изогнулось, чувствуя всю глубину проникновения. Кажется, брюнет снова касался этой точки в теле аниото, пуская по телу странные судороги. Самому оцелоту это даже могло понравиться, но мысли, мысли крутящиеся в его голове просто не позволяли безрассудно отдаться ощущениям, накатывающим волнами. Мириться с таким не хотелось, оставалось только терпеть, когда, наконец, Василий закончит, может тогда он отпустит? Хотя бы руки развяжет, которые откровенно говоря уже затекли так, что мальчишка не чувствовал кончиков пальцев.
Аниото шумно вздохнул, ему показалось, что он увидел блеск когтей в полумраке комнаты. И, правда, это Василий... Неужели решил отпустить? Нет, конечно… Все мысли о свободе лишь сладкие иллюзии причиняющие не меньше боли, чем Василий двигаясь внутри.
- Ах…
Что тут сказать такого переворота Люсьен не ожидал. Его перевернули, так и не покидая, что уж врать, это не осталось незамеченным для тела оцелота. Напряжение только возросло и стало невыносимым, руки Люсьена тяжело обрушились на плечи мужчины.
- Какая ошибка
Сьен томно простонал, чувствуя, как брюнет поднимает его и полностью опускает на себя. Такое глубокое проникновение, головка, трущаяся обо что-то внутри, заставляющая захлебываться от ощущений и нехватки воздуха.
- Укусить, вгрызться в его горло и выпустить всю эту кровь…
Грандиозные планы, на войне ошибок не прощают, а Василию действительно не стоило поворачивать Люсьена к себе лицом, видно с человечностью разум тоже покинуло это тело. Но правда, Люсьен был силен только в мыслях, ему казалось, что он настолько медлительный, что внезапности не выйдет. Он изогнулся всем телом, прогнувшись в позвоночнике, впился когтями в спину брюнета, из горла послышался протяжный стон, за который тут же стало неимоверно стыдно. Теплая ладонь мужчины не покидала члена мальчишки, не надо… он уже чувствовал приближения какого-то взрыва внутри себя, еще немного и он не сможет сдерживаться. Не надо и без того портить ситуацию для оцелота.
- Мммм – еще один грубый толчок, Люсьен ощущал себя игрушкой в руках мужчины, он привалился лбом к его плечу, жарко выдыхая, потому что голова начала кружиться от этой карусели ощущений. Хотелось остановиться, сойти, пока не произошел сбой в системе и все шестеренки не разлетелись в разные стороны, жаль, что он не хозяин карусели.